|
Кучерявая Галина Александровна
арбитр МТС ТПП,
директор по правовым вопросам и связям с
государственными органами ОсОО «Скай Мобайл»
Значительное количество споров, разрешенных МТС ТПП, относится к принудительному взысканию задолженности по займам и кредитам. Если предмет спора по взысканию долга зачастую не вызывает вопросов в связи с наличием доказательств выдачи займа или кредита и подтверждением частичного погашения долга, то требования по взысканию начисленных процентов и обращению взыскания на залог не всегда настолько очевидны. Это связано с жестким регулированием таких правоотношений и наличием определенных ограничений по размеру процентных ставок, видам имущества, на которое может быть обращено взыскание. Но даже не эти, в определенной мере, сложные вопросы являются предметом анализа в данной статье.
Хотелось бы обратить внимание на не часто встречающееся требование по взысканию убытков от курсовой разницы, а также процентов, доначисленных за период исполнения решения третейского суда. При этом убытки от курсовой разницы могут возникнуть за период принудительного исполнения решения третейского суда не только по спорам о взыскании кредитной задолженности, но и по взысканию задолженности по любому другому обязательству из договора, сумма которого определена в иностранной валюте.
На первый взгляд казалось бы – ну что сложного в разрешении такого требования? Однако мнения юристов по данному вопросу разделились.
Одни считают, что, несмотря на то, что кредит выдавался в иностранной валюте, истец сумму иска должен определять в национальной валюте – кыргызских сомах. Основанием для этого служит ст.307 ГК КР, регламентирующая вопрос о валюте денежного обязательства.
Данная позиция, на наш взгляд, является спорной. Действительно, первое предложение указанной статьи устанавливает, что денежное обязательство должно быть выражено и оплачено в национальной валюте Кыргызской Республики - сомах. Однако следующее предложение п.1. ст.307 ГК КР предусматривает, что использование иностранной валюты при осуществлении расчетов по денежному обязательству на территории Кыргызской Республики допускается в случаях и в порядке, предусмотренном законодательством.
Ряд законов Кыргызской Республики наделяет отдельных субъектов экономической деятельности правом осуществлять расчеты и операции в иностранной валюте. К таковым в частности, относятся субъекты свободных экономических зон (ст.7 Закона "О свободных экономических зонах в КР"), а также финансово-кредитные учреждения, лицензируемые Национальным банком КР (Закон "О Национальном банке КР, банках и банковской деятельности"). В соответствии с п.п. 2 и 13 п.1 ст.111 вышеназванного закона, регламентирующего банковскую деятельность, при наличии соответствующей лицензии банки могут осуществлять операции в иностранной валюте, в том числе размещать собственные и/или привлеченные средства от своего имени на договорных условиях (т.е. выдавать кредиты), а также покупать и продавать (обменивать) иностранную валюту от своего имени.
Таким образом, указанные положения Закона "О Национальном банке КР, банках и банковской деятельности" и являются теми законодательными нормами, на которые сделана ссылка в ст.307 ГК КР, и которые наделяют финансовые институты правом осуществлять операции по выдаче кредитов и получению процентов за их использование в иностранной валюте на основании лицензии, выданной Национальным банком. Это дает основание сделать вывод о том, что суд в своем решении вправе указать о взыскании с заемщика суммы задолженности по кредиту, выданному в иностранной валюте, и процентов за его использование, в той валюте, в которой был выдан кредит.
Некоторые коллеги, оппонируя данному утверждению, высказывают мнение о том, что в процессе исполнения такого решения у судебных исполнителей могут возникнуть сложности с расчетом данной суммы в случае, если в период взыскания с должника будут взысканы суммы в национальной валюте, либо будет произведена реализация имущества, оплата которого в соответствии с законодательством будет произведена в национальной валюте. Судебному исполнителю при этом необходимо будет сделать перерасчет взысканной суммы в сомах на эквивалент в иностранной валюте, в связи с чем возникнет проблема с определением размера официального курса для осуществления такого перерасчета.
На наш взгляд, эта проблема легко разрешается. Данный вопрос уже имеет ответ, указанный в п.2 ст. 307 ГК КР, который содержит требование о порядке определения суммы, подлежащей оплате при пересчете суммы иностранной валюты в национальную валюту Кыргызстана. Так, вышеуказанная норма ГК гласит, что подлежащая уплате в национальной валюте сумма определяется по официальному курсу соответствующей валюты на день платежа. Датой платежа будет являться день взыскания суммы задолженности. В случае же если сумма задолженности будет взыскиваться по частям, то перерасчет национальной валюты в иностранную валюту должен производиться по официальному курсу на день взыскания соответствующей части задолженности.
Необходимо отметить, что еще не так давно некоторые судьи государственных судов принимали иски с указанием суммы иска в иностранной валюте и выносили решения о взыскании суммы в иностранной валюте. Однако в последнее время судебная практика идет по пути указания в резолютивной части решения суммы в кыргызских сомах, эквиваленту сумме задолженности в иностранной валюте. Связано это, по всей видимости, с наличием в Постановлении Пленума Верховного Суда КР от 29 ноября 2002 года N 6 "О некоторых вопросах судебной практики при разрешении споров по договорам займа" рекомендаций Верховного суда страны о том, что, несмотря на то, что заем денежных средств может быть осуществлен как в сомах, так и в иностранной валюте с соблюдением правил статей 35, 36 ГК КР, разрешая спор, связанный с валютой платежа по заемному обязательству, суд может признать не соответствующим требованиям законодательства условие договора займа, обязывающее заемщика к возврату основного долга и процентов в иностранной валюте. Однако считаем, что данная рекомендация не противоречит высказанному нами выше мнению, поскольку касается общего требования, предусмотренного законом, без учета специфики специальных субъектов таких правоотношений.
Сложившаяся судебная практика конвертации и взыскания в национальной валюте суммы денежного обязательства, определенного сторонами в договоре в иностранной валюте, несомненно, облегчает работу судебных исполнителей, однако ущемляет интересы кредиторов, так как процесс взыскания может занять весьма продолжительный период времени, в течение которого колебание курса валюты приведет к значительной курсовой разнице, подлежащей отнесению на убытки кредитора. В результате этого цель, которую ставил истец, обращаясь в суд за защитой своих имущественных прав, в полной мере не будет достигнута. Именно поэтому некоторые кредиторы, после завершения процесса обращения взыскания, повторно обращаются в суд с иском о взыскании суммы убытков от курсовой разницы, а также процентов, начисленных за период принудительного исполнения решения третейского суда.
Не проводя дальнейших изысканий относительно валюты, в которой производится взыскание по иску, вернемся непосредственно к исследуемому нами вопросу, основываясь на уже сложившейся практике, как государственных судов, так и МТС ТПП.
Существует мнение, что поскольку решением третейского суда производится взыскание суммы задолженности, то дата вынесения решения о взыскании является днем, в который договор, во исполнение обязательств по которому производится взыскание, прекращает свое действие, и, соответственно, условия о начислении процентов в последующем уже не действуют. Смеем не согласиться с подобным утверждением в связи со следующим. Статьей 726 ГК КР предусмотрено, что проценты за пользование денежными средствами начисляются в порядке и сроки, определенные договором. В том случае, если договором установлено, что проценты в размере, установленном договором, начисляются до момента фактического получения денежных средств кредитором, то, несмотря на вынесенное судом решение у кредитора сохраняется право требовать начисление процентов до фактического возврата суммы долга. Вынесение решения судом не умаляет права кредитора получить проценты за весь период пользования его денежными средствами, включая период исполнения решения третейского суда. Кроме того, у кредиторов есть также право требовать за этот период выплату процентов, установленных ст.360 ГК КР, поскольку она предусматривает начисление процентов до дня исполнения денежного обязательства, т.е. фактического получения денежных средств взыскателем.
Однако, в соответствии с законодательством и со сложившейся судебной практикой сумма иска должна быть определена на день подачи иска. А, учитывая, что она включает в себя требования истца по выплате суммы основного обязательства, процентов за его использование, либо за неправомерное пользование денежными средствами, то, несмотря на закрепленный ст.728 ГК КР период начисления процентов, начисление ограничивается моментом подачи иска.
Вместе с тем необходимо отметить, что условие об указании общей суммы исковых требований вполне обоснованно, так как при этом решается вопрос об определении суммы арбитражного сбора, который подлежит оплате в момент подачи искового заявления. Но как быть с тем, что исполнение решения суда может занять нескольких месяцев, а возможно и лет?
Считаем, что взыскатель после полного исполнения решения третейского суда вправе подать в третейский суд исковое заявление на взыскание начисленных за период исполнения решения третейского суда процентов, а в случае, если обязательство изначально было выражено в иностранной валюте, а решением третейского суда было взыскано в национальной валюте – убытков от курсовой разницы. Именно такую позицию занимает Верховный Суд Кыргызстана в Постановлении Пленума Верховного Суда КР от 29 ноября 2002 года N 6 "О некоторых вопросах судебной практики при разрешении споров по договорам займа", согласно которой убытки, возникающие по этим делам в виде курсовой разницы со дня взыскания суммы судом до дня фактического платежа (реального исполнения решения суда), могут быть взысканы кредитором в порядке искового производства.
В этом случае моментом возникновения права требования у кредитора о возмещении убытков от курсовой разницы является дата фактического исполнения решения МТС ТПП, когда ущерб приобрел реальный характер, и у Истца появилась возможность оценить размер отрицательных последствий в своей имущественной сфере. Само же право требовать возмещения ущерба основано на ст.14 ГК КР, согласно которой лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, а именно расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права.
При разрешении вопроса о компенсации убытков от курсовой разницы, а также процентов за пользование чужими денежными средствами, предусмотренных ст.360 ГК КР, важно также установить причинно-следственную связь между поведением должника, нарушившим обязательства по оплате долга в срок, и наступившими последствиями в виде убытков, причиненных таким длительным исполнением.
Нельзя согласиться с той точкой зрения, что потери от курсовой разницы являются не убытками, а обычным предпринимательским риском кредитора, а потому не могут быть переложены на должника. Представляется очевидным, что предпринимательский риск не предполагает учета кредитором неправомерных действий должника.
На практике встречается также мнение о невозможности рассмотрения третейским судом требований о взыскании доначисленных за период исполнения решения суда процентов или убытков от курсовой разницы, вследствие прекращения исполнением обязательств по договору, а, следовательно, и прекращением действия арбитражной оговорки. Такая постановка вопроса представляется в корне ошибочной.
Арбитражная оговорка в силу ст.3 Регламента МТС ТПП независима от договора, составной частью которого она является. Указанный принцип автономности арбитражной оговорки заключается в ее самостоятельном правовом значении, независимо от действия или действительности договора, к которому она относится. Зачастую стороны договора специально не согласовывают прекращение действия арбитражной оговорки в случае прекращения обязательств по договору. Следовательно, любые споры, связанные с договором, в том числе и возникшие после прекращения его действия, подлежат рассмотрению в МТС ТПП в силу добровольного соглашения сторон о передаче таких споров в третейский суд.
Аналогично, на наш взгляд, должен решаться вопрос о компетенции третейского суда рассматривать требование о взыскании доначисленных за период исполнения решения суда процентов или убытков от курсовой разницы по обязательствам, взыскание по которым производилось в рамках принудительного исполнения мирового соглашения, даже если условиями мирового соглашения не предусмотрена третейская оговорка, поскольку такие исковые требования не основаны на правоотношениях, вытекающих из мирового соглашения. Они вытекают из основного договора, обязательства по которому были исполнены с нарушением установленных сроков либо в валюте, отличной от валюты договора.
Резюмируя, оговоримся, что мы не претендуем на исключительность мнения, представленного в настоящей публикации. Нами предпринята попытка аргументировать свою позицию по данному вопросу, не исключая, между тем, вероятность альтернативной точки зрения.
|
